Високо піднімаються ті дерева, у яких глибоке коріння
(Фредерік Містраль -- провансальський поет і лексикограф, Лауреат Нобелівської
премії з літератури за 1904 рік)
Рекомендую ознайомитися з надзвичайно цікавою стаття російського науковця Кирчанова М.В., яку цілком можна було віднести і у ту частину нашого міфоборчеського розділу, яка присвячена т.зв. "насильницькій українізації", адже вона "походя" руйнує уявлення про те, що до початку політики коренізації (в Україні її проявом була українізація) ніяких українців не було.
Автор статті, співробітник Воронежского Государственного
Университета, кандидат історичних наук, автор понад 150 наукових публікацій
Кирчанов М.В. на основі великої кількості опрацьованого матеріалу викладає своє
бачення на проблему національної ідентичності Кубані першої третини хх
століття.
Автор наводить і такі факти, які ще нам невідомі і ті, про
які ми вже писали (звичайно ж роблячи це на значно вищому рівні), але значення
цієї статті важко переоцінити — цією статтею російська академічна (справжня)
історична наука каже своє рішуче "фе!" ісконнікам!
Отже:
Кирчанов М.В. (Воронежский государственный университет) Кубань в первой четверти XX века (проблемы идентичности и вектора политического развития)
Співали, мов співці заїжджі,
пісні обох Україн
від Холмщини до Запоріжжя
і від Лемківщини по Дін,
від Закарпаття до Кубані,
до чорноморських берегів.
Юрій Клен "Попіл імперії"
пісні обох Україн
від Холмщини до Запоріжжя
і від Лемківщини по Дін,
від Закарпаття до Кубані,
до чорноморських берегів.
Юрій Клен "Попіл імперії"
Южные регионы Российской Империи в начале ХХ века являлись многонациональными территориями, где не только не были решены национальные проблемы, идентичности и этнические границы не сформировались окончательно. Территории южных губерний были заселены группами, идентичность которых была ближе к украинской, нежели к русской. Украинское население проживало в южнорусских губерниях, составляя большинство местных жителей. Эта тема является спорной и дискуссионной, в отечественной историографии работ, посвященной данной проблематике, почти нет[1]. Украинская историография, наоборот, имеет некоторые результаты в ее изучении[2]. Несмотря на это, украинские работы в России почти неизвестны, а если и упоминаются, то исключительно негативно. Поэтому данная статья будет посвящена анализу украинского фактора в политической истории и этнических процессах в первой четверти ХХ века.
Проблема отягощена взаимными спорами и претензиями, которые, как правило, исходят из русской, слабо знающей источниковую базу, историографии. Украинские историки, наоборот, осторожны в категоричности своих выводов. Точную дату заселения этих территорий украинцами установить невозможно. Украинский историк Михайло Грушевський писал, что "расселение украинских племен на их нынешней территории совпадет с началом их исторической жизни". Территории Кубани, Кумы, Маныча, горная область Кавказа, прикаспийские степи были территориями украинской колонизации, Украинское большинство преобладало в Кубани, Новороссийской, Черноморской и частично в Воронежской и Курской губерниях. "Наиболее новым приобретением украинской колонизации" была Кубань[3].
Некоторые современные авторы в России оппонируют этой концепции. Например, А.В. Баранов крайне негативно относится к идеям М. Грушевського, считая, что украинский историк в значительной степени преувеличивал украинскую этническую однородность Кубани. Выводы Грушевського оцениваются в такой российской историографии как "фантазии". Российскими авторами отрицаются наличие в Кубани украинцев, а всецело русский характер региона, наоборот, подчеркивается[4].
Оставив в стороне русско-украинский историографический спор, мы рассмотрим реальную роль украинского фактора в истории Юга России в первой четверти ХХ века. На данном этапе этнический статус этих территорий был далек от определенности. В ряде мест население было смешенным. Регион не был чисто русским. Он в большей степени тяготел к украинским территориям и здесь, хотя и с опозданием, в начале ХХ века заявляет о себе украинское национальное движение. Украинские интеллектуалы в Украине так же вспоминают об украинцах Кубани, и та начинает рассматриваться и изучаться в числе украинских территорий. Уже упомянутый М. Грушевський в работе "Кто такие украинцы и чего они хотят" упоминает Кубань в составе украинских земель. В книге С. Рудныцького "Иллюстрированная география Украины"[5] Кубань так же рассматривается как украинская.
Такая точка зрения не была, как пытаются доказать некоторые российские историки, проявлением украинского сепаратизма. Она исходила из этнических реалий начала ХХ века. Украинцы появились на Кубани в XVIII веке. Динамика их численности на протяжении ХІХ и ХХ столетий никогда изменялась. В ХІХ веке на территории Кубани проживало очень много украинцев, которые, скорее всего, идентифицировали себя как украинцы. В трех отделах Кубани украинское население составляло от 41 до 43 %. В 1897 году украинский язык был родным для 49.1 % населения Кубани, а русский - для 41 %. Анализируя эти данные, С. Рудныцький предположил, что они заниженные, указав, что украинцы составляли до 60 % населения[6].
На протяжении ХІХ и ХХ столетий Кубань развивалась как контактный украино-русский регион. Кубань была территорией, где развивалась украинская культура. Первые книги Г. Квитки, И. Котляревського, Т. Шевченко на украинском языке появились в середине ХІХ века. Много для развития украинской культуры сделали Я.Г. Кухаренко, Я. Мишковський, В. Варенык, В. Золотаренко, И. Подушка[7]. Кубанские украинцы пытались начать издание своей газеты. Сделать им этого не удавалось, так как российское правительство на протяжении ХІХ века проводило политику русификации, которая особого успеха не имела. Один из современников писал, что учащиеся екатеринодарской гимназии в 1860-е годы "на занятиях говорят только на малороссийском языке, читают только "Энеиду" Котляревського и "Кобзаря" Шевченко"[8]. В 1871 году директор Первой Кубанской учительской семинарии Г. Крыжанивський писал, что "русский язык был для воспитанников на столько далеким, как и старославянский". По свидетельству Г. Крыжанивського по-русски в некоторых станицах никто не говорил[9].
Постепенно среди кубанских украинцев начали возникать и общественные организации. Степан Эрастов (1856 - 1953) стал одним из создателей "Черноморской громады". Эрастов во время своего пребывания в Париже встречался с украинским политическим эмигрантом Михайло Драгомановым. После возвращения на Кубань С. Эрастов создал кружок, в состав которого вошли сначала только А. Белобородов и Л. Быч. Позднее в деятельности кружка принимали участие Мыкола Рябовол и украинцы, исключенные из полтавской семинарии, С. Петлюра, П. Ткаченко, П. Понятенко, П. Капельгородський. Эрастов был одним из инициаторов публикаций книг на украинском языке. Эрастов не смог начать издавать журнал на украинском языке - инициатива была запрещена властями[10]. В 1896 году он смог издать книгу А. Крымського "Хто ж винен"[11].
В первые годы ХХ века число украинского населения возрастает. Современный украинский публицист Евген Петренко предполагает, что оно увеличилось втрое. Иван Нечуй-Левыцький, комментируя ситуацию, отмечал, что "Черноморщину следует принимать как украинскую территорию. Количество украинцев я оцениваю минимум в 60 %, москалей - в 20 %, прочих - в 20 %"[12]. Такая динамика перед украинским движением в Кубани стала проблема институционализации. Украинский кубанский деятель Б.М. Городецький выступил с инициативой создания сети школ с преподаванием на украинском языке. Он считал, что обучение в начальных классах обязательно должно вестись на украинском языке. Он констатировал необходимость использования украинского языка в просветительских учреждениях, развития изучения истории и культуры украинцев. Городецький именно в этом видел возможность противостояния политики русификации. Создание сети украинских школ было необходимо, так как 48 % населения Катеринодара говорило на украинском языке[13].
Параллельно украинское движение становится все более политическим. В первые годы ХХ века начинает действовать Українська революційна партія. В декабре 1902 года был арестован житель Катеринодара Грыгорий Ткаченко, у которого было найдено 118 воззваний "До чорноморських козаків"[14]. С 1902 по 1904 год, до отъезда в Полтаву, в деятельности РУП на Кубани принимал участие Сымон Петлюра. Вместе с ним в работе РУП участвовал и Мыкола Рябовол - будущий глава Законодательной Рады Кубани. При этом политически украинское движение было еще слабо. По словам Булавенко, существовала "национально несознательная украинская стихия", а сильных лидеров было мало[15].
Основоположник "украинского движения" на Кубани ХІХ века - Митрофан Дикарев. Дикарев родился в 1854 году, в селе Борысивци в Воронежской губернии. В 1876 году его выгнали с третьего курса Воронежской духовной семинарии. После этого он некоторое время работал журналистом в Воронеже. Здесь же, в Воронеже, он написал "Очерк воронежского мещанского говора, сравнительно с украйно-русским наречием". В 1893 году Дикарев переехал в Катеринодар[16]. Здесь он пишет и публикует несколько работ краеведческого характера: "К вопросу об изучении растительности Кубанской области", "Заметка по истории народной ботаники". Дикарев уделял значительное внимание изучению народного фольклора, особенно - народных толков. Этой теме было посвящено несколько его публикаций. Дикарев издавал свои работы не только в России, но и в Австро-Венгрии, во Львове. Значительное внимание он уделял сбору украинских песен и народных текстов, стараясь в записях отражать их фонетические особенности[17].
Годы революции и гражданской войны - важнейший этап в истории украинского национального движения на Кубани. В 1917 году в Катеринодаре создается организация Украинской социально-демократической партии, проходят митинги под национальными украинскими флагами[18]. В 1917 году кубанские учителя организовали свой съезд. В резолюции педагогической секции съезда была отмечена необходимость "немедленного введения обучения на родном языке". Участники съезда декларировали, что количеству русских и украинских школ должно соответствовать количеству русского или украинского населения. Съезд решил начать издание детской литературы на украинском языке. В 1917 и 1918 годах был издан "Украинский букварь"[19]. Этот период - время роста политической активности украинского населения Кубани. Возникают местные украинские органы власти: "Кубанська Крайова Рада" и "Законодавча Рада". 24 сентября 1917 года Кубань провозглашается автономной областью, а 16 февраля 1918 - Кубанской Народной Республикой. Украинское национальное движение на Кубани поддерживает идею создание независимого украинского государства[20]. Выходцы с Кубани принимали активное участие в боевых действиях на территории Украины на стороне украинских войск[21].
Скорее всего, значительная часть украинского населения Кубани, руководимая национально ориентированной элитой, действительно "всегда смотрела на Украину как на землю своих предков и не могла себе представить, что Кубань и Украина будут существовать отдельно". Современный украинский исследователь Дмытро Билый предполагает, что "кубанцы понимали, что без такого крепкого союзника как независимая Украина Кубани не выстоять в борьбе с многочисленными врагами, отстоять свои экономические и национальные интересы"[22]. Такие концепции украинской историографии вызывают у российских историков раздражение вплоть до обвинения украинских коллег в непрофессионализме и национализме. Исторические источники свидетельствуют об обратном: уже в марте 1918 года Кубанская Рада принимает решение о федеративном объединении с УНР[23]. Правда, через неделю Катеринодар был оккупирован Красной Армией, воспользовавшейся противоречиями среди кубанцев[24], и решение Рады не было реализовано. Решение об объединении было подтверждено и на переговорах в мае 1918 года в Киеве между гетманом П. Скоропадським и главой Кубанской Рады Мыколой Рябовилом. Об этом пишет и министр иностранных дел гетманского правительства Дмытро Дорошенко[25].
Несмотря на эту политическую неудачу, украинское население не только сохранилось, но его численность возросла. С другой стороны, отечественные историки отрицают столь значительный процент украинского населения в 1920-е годы. Они склонны видеть в этом "игру цифр и не более того", критиковать попытки украинизации. Русские историки оценивают процесс украинизации как своеобразное зло, направленное против России. Доказывая это, они утверждают, что украинское население в 1920-е годы не подвергалось украинизации, но легко переходило на русский язык. Более того, украинская идентичность украинского населения в современной российской историографии не признается. Отечественные историки, например А.В. Баранов, пишут, что население Кубани имело двойную идентичность, в которой преобладал русский компонент, а украинский был пережитком[26].
Что бы ни писали современные российские историки о Кубани и украинцах в 1920-е годы, роль украинской культуры в этом регионе отрицать не следует. Это - короткий период украинского национального возрождения на Кубани. Краевая библиотека в Краснодаре была названа именем Т. Шевченко. В 1926 году в Краснодаре на украинском языке выходила "Червона газета". К 1927 году она была единственной украинской газетой в РСФСР. Во второй половине 1920-х годов на Кубани выходил и литературно-художественный журнал "Новим шляхом". Позднее он был переименован в "Ленінський шлях".
Современные украинские авторы пишут, что политику советских властей в отношении украинцев можно определить как этноцид. Против украинского населения советские власти проводили политику репрессий. Украинцев принудительно выселяли из Кубани. Стремясь сократить украинское население, власти провели коллективизацию и спровоцировали голод. В 1932 году на Кубани были закрыты все украинские школы, а книги на украинском языке перестали издаваться. Украинский язык стал рассматриваться как проявление "украинского буржуазного национализма". Таким образом, украинское национальное "розстріляне відродження" на Кубани оказалось недолгим, сменившись "трагедией украинцев в стране серпа и молота"[27].
Как видим, Кубань была в первой четверти регионом со смешенным населением. Она не была чисто русской территорией, а однозначно определить идентичность местного населения практически невозможно. Скорее всего, его идентичность и самосознание были близки в, большей степени, к украинской, а не к русской идентичности. Именно поэтому, в годы революции и гражданской войны имела место попытка воссоединения с формирующейся независимой украинской государственностью. Только успехи большевиков помешали этим попыткам. С другой стороны, большевизация Кубани не означала на ранних этапах ломки местной украинской идентичности. Кубань 1920-х годов испытала украинизацию, как и Украинская ССР. Позднее изменения национальной политики привели к смене политического курса: украинизация была свернута, местная украинская интеллигенция подверглась преследованиям, многие ее представители пали жертвами политических репрессий. События второй мировой войны поставили перед населением Кубани политический выбор, и значительная часть кубанцев оказалась на стороне вермахта и в составе казачьих частей. Это вызвало очередную волну репрессий со стороны советской власти. В результате Кубань была лишена украинской идентичности, а вместо нее стал насаждаться советский тип политической лояльности. Поэтому, украинцы, которые имели бы именно украинскую идентичность и воспринимали украинский язык как родной, во второй половине ХХ века стали составлять на Кубани меньшинство.
Завершая статью, возможно, следует вспомнить слова украинского историка М. Грушевського о том, что велика отрицательная роль украинской территории[28]. Действительно, именно территории и географическое положение уготовили Украине судьбу страны, которая периодически теряла независимость и делилась своими восточными и западными соседями. С другой стороны, этот негативный территориальный фактор привел к тому, что значительный процент украинского населения оказался вне территории России. Политические изменения ХХ века привели к тому, что одна из таких территорий, Кубань, осталась украинской лишь исторически. Кубань - это одно большое "место памяти", практически неизвестное именно в этом аспекте для отечественных историков.
Очевидно, что в этой статье были кратко рассмотрены лишь основные аспекты проблем, связанных с историей украинской идентичности и украинского национального движения на Кубани, которые нуждаются в отдельном и более глубоком изучении в рамках локальной истории, исследований национализма и украинских студий.
Проблема отягощена взаимными спорами и претензиями, которые, как правило, исходят из русской, слабо знающей источниковую базу, историографии. Украинские историки, наоборот, осторожны в категоричности своих выводов. Точную дату заселения этих территорий украинцами установить невозможно. Украинский историк Михайло Грушевський писал, что "расселение украинских племен на их нынешней территории совпадет с началом их исторической жизни". Территории Кубани, Кумы, Маныча, горная область Кавказа, прикаспийские степи были территориями украинской колонизации, Украинское большинство преобладало в Кубани, Новороссийской, Черноморской и частично в Воронежской и Курской губерниях. "Наиболее новым приобретением украинской колонизации" была Кубань[3].
Некоторые современные авторы в России оппонируют этой концепции. Например, А.В. Баранов крайне негативно относится к идеям М. Грушевського, считая, что украинский историк в значительной степени преувеличивал украинскую этническую однородность Кубани. Выводы Грушевського оцениваются в такой российской историографии как "фантазии". Российскими авторами отрицаются наличие в Кубани украинцев, а всецело русский характер региона, наоборот, подчеркивается[4].
Оставив в стороне русско-украинский историографический спор, мы рассмотрим реальную роль украинского фактора в истории Юга России в первой четверти ХХ века. На данном этапе этнический статус этих территорий был далек от определенности. В ряде мест население было смешенным. Регион не был чисто русским. Он в большей степени тяготел к украинским территориям и здесь, хотя и с опозданием, в начале ХХ века заявляет о себе украинское национальное движение. Украинские интеллектуалы в Украине так же вспоминают об украинцах Кубани, и та начинает рассматриваться и изучаться в числе украинских территорий. Уже упомянутый М. Грушевський в работе "Кто такие украинцы и чего они хотят" упоминает Кубань в составе украинских земель. В книге С. Рудныцького "Иллюстрированная география Украины"[5] Кубань так же рассматривается как украинская.
Такая точка зрения не была, как пытаются доказать некоторые российские историки, проявлением украинского сепаратизма. Она исходила из этнических реалий начала ХХ века. Украинцы появились на Кубани в XVIII веке. Динамика их численности на протяжении ХІХ и ХХ столетий никогда изменялась. В ХІХ веке на территории Кубани проживало очень много украинцев, которые, скорее всего, идентифицировали себя как украинцы. В трех отделах Кубани украинское население составляло от 41 до 43 %. В 1897 году украинский язык был родным для 49.1 % населения Кубани, а русский - для 41 %. Анализируя эти данные, С. Рудныцький предположил, что они заниженные, указав, что украинцы составляли до 60 % населения[6].
На протяжении ХІХ и ХХ столетий Кубань развивалась как контактный украино-русский регион. Кубань была территорией, где развивалась украинская культура. Первые книги Г. Квитки, И. Котляревського, Т. Шевченко на украинском языке появились в середине ХІХ века. Много для развития украинской культуры сделали Я.Г. Кухаренко, Я. Мишковський, В. Варенык, В. Золотаренко, И. Подушка[7]. Кубанские украинцы пытались начать издание своей газеты. Сделать им этого не удавалось, так как российское правительство на протяжении ХІХ века проводило политику русификации, которая особого успеха не имела. Один из современников писал, что учащиеся екатеринодарской гимназии в 1860-е годы "на занятиях говорят только на малороссийском языке, читают только "Энеиду" Котляревського и "Кобзаря" Шевченко"[8]. В 1871 году директор Первой Кубанской учительской семинарии Г. Крыжанивський писал, что "русский язык был для воспитанников на столько далеким, как и старославянский". По свидетельству Г. Крыжанивського по-русски в некоторых станицах никто не говорил[9].
Постепенно среди кубанских украинцев начали возникать и общественные организации. Степан Эрастов (1856 - 1953) стал одним из создателей "Черноморской громады". Эрастов во время своего пребывания в Париже встречался с украинским политическим эмигрантом Михайло Драгомановым. После возвращения на Кубань С. Эрастов создал кружок, в состав которого вошли сначала только А. Белобородов и Л. Быч. Позднее в деятельности кружка принимали участие Мыкола Рябовол и украинцы, исключенные из полтавской семинарии, С. Петлюра, П. Ткаченко, П. Понятенко, П. Капельгородський. Эрастов был одним из инициаторов публикаций книг на украинском языке. Эрастов не смог начать издавать журнал на украинском языке - инициатива была запрещена властями[10]. В 1896 году он смог издать книгу А. Крымського "Хто ж винен"[11].
В первые годы ХХ века число украинского населения возрастает. Современный украинский публицист Евген Петренко предполагает, что оно увеличилось втрое. Иван Нечуй-Левыцький, комментируя ситуацию, отмечал, что "Черноморщину следует принимать как украинскую территорию. Количество украинцев я оцениваю минимум в 60 %, москалей - в 20 %, прочих - в 20 %"[12]. Такая динамика перед украинским движением в Кубани стала проблема институционализации. Украинский кубанский деятель Б.М. Городецький выступил с инициативой создания сети школ с преподаванием на украинском языке. Он считал, что обучение в начальных классах обязательно должно вестись на украинском языке. Он констатировал необходимость использования украинского языка в просветительских учреждениях, развития изучения истории и культуры украинцев. Городецький именно в этом видел возможность противостояния политики русификации. Создание сети украинских школ было необходимо, так как 48 % населения Катеринодара говорило на украинском языке[13].
Параллельно украинское движение становится все более политическим. В первые годы ХХ века начинает действовать Українська революційна партія. В декабре 1902 года был арестован житель Катеринодара Грыгорий Ткаченко, у которого было найдено 118 воззваний "До чорноморських козаків"[14]. С 1902 по 1904 год, до отъезда в Полтаву, в деятельности РУП на Кубани принимал участие Сымон Петлюра. Вместе с ним в работе РУП участвовал и Мыкола Рябовол - будущий глава Законодательной Рады Кубани. При этом политически украинское движение было еще слабо. По словам Булавенко, существовала "национально несознательная украинская стихия", а сильных лидеров было мало[15].
Основоположник "украинского движения" на Кубани ХІХ века - Митрофан Дикарев. Дикарев родился в 1854 году, в селе Борысивци в Воронежской губернии. В 1876 году его выгнали с третьего курса Воронежской духовной семинарии. После этого он некоторое время работал журналистом в Воронеже. Здесь же, в Воронеже, он написал "Очерк воронежского мещанского говора, сравнительно с украйно-русским наречием". В 1893 году Дикарев переехал в Катеринодар[16]. Здесь он пишет и публикует несколько работ краеведческого характера: "К вопросу об изучении растительности Кубанской области", "Заметка по истории народной ботаники". Дикарев уделял значительное внимание изучению народного фольклора, особенно - народных толков. Этой теме было посвящено несколько его публикаций. Дикарев издавал свои работы не только в России, но и в Австро-Венгрии, во Львове. Значительное внимание он уделял сбору украинских песен и народных текстов, стараясь в записях отражать их фонетические особенности[17].
Годы революции и гражданской войны - важнейший этап в истории украинского национального движения на Кубани. В 1917 году в Катеринодаре создается организация Украинской социально-демократической партии, проходят митинги под национальными украинскими флагами[18]. В 1917 году кубанские учителя организовали свой съезд. В резолюции педагогической секции съезда была отмечена необходимость "немедленного введения обучения на родном языке". Участники съезда декларировали, что количеству русских и украинских школ должно соответствовать количеству русского или украинского населения. Съезд решил начать издание детской литературы на украинском языке. В 1917 и 1918 годах был издан "Украинский букварь"[19]. Этот период - время роста политической активности украинского населения Кубани. Возникают местные украинские органы власти: "Кубанська Крайова Рада" и "Законодавча Рада". 24 сентября 1917 года Кубань провозглашается автономной областью, а 16 февраля 1918 - Кубанской Народной Республикой. Украинское национальное движение на Кубани поддерживает идею создание независимого украинского государства[20]. Выходцы с Кубани принимали активное участие в боевых действиях на территории Украины на стороне украинских войск[21].
Скорее всего, значительная часть украинского населения Кубани, руководимая национально ориентированной элитой, действительно "всегда смотрела на Украину как на землю своих предков и не могла себе представить, что Кубань и Украина будут существовать отдельно". Современный украинский исследователь Дмытро Билый предполагает, что "кубанцы понимали, что без такого крепкого союзника как независимая Украина Кубани не выстоять в борьбе с многочисленными врагами, отстоять свои экономические и национальные интересы"[22]. Такие концепции украинской историографии вызывают у российских историков раздражение вплоть до обвинения украинских коллег в непрофессионализме и национализме. Исторические источники свидетельствуют об обратном: уже в марте 1918 года Кубанская Рада принимает решение о федеративном объединении с УНР[23]. Правда, через неделю Катеринодар был оккупирован Красной Армией, воспользовавшейся противоречиями среди кубанцев[24], и решение Рады не было реализовано. Решение об объединении было подтверждено и на переговорах в мае 1918 года в Киеве между гетманом П. Скоропадським и главой Кубанской Рады Мыколой Рябовилом. Об этом пишет и министр иностранных дел гетманского правительства Дмытро Дорошенко[25].
Несмотря на эту политическую неудачу, украинское население не только сохранилось, но его численность возросла. С другой стороны, отечественные историки отрицают столь значительный процент украинского населения в 1920-е годы. Они склонны видеть в этом "игру цифр и не более того", критиковать попытки украинизации. Русские историки оценивают процесс украинизации как своеобразное зло, направленное против России. Доказывая это, они утверждают, что украинское население в 1920-е годы не подвергалось украинизации, но легко переходило на русский язык. Более того, украинская идентичность украинского населения в современной российской историографии не признается. Отечественные историки, например А.В. Баранов, пишут, что население Кубани имело двойную идентичность, в которой преобладал русский компонент, а украинский был пережитком[26].
Что бы ни писали современные российские историки о Кубани и украинцах в 1920-е годы, роль украинской культуры в этом регионе отрицать не следует. Это - короткий период украинского национального возрождения на Кубани. Краевая библиотека в Краснодаре была названа именем Т. Шевченко. В 1926 году в Краснодаре на украинском языке выходила "Червона газета". К 1927 году она была единственной украинской газетой в РСФСР. Во второй половине 1920-х годов на Кубани выходил и литературно-художественный журнал "Новим шляхом". Позднее он был переименован в "Ленінський шлях".
Современные украинские авторы пишут, что политику советских властей в отношении украинцев можно определить как этноцид. Против украинского населения советские власти проводили политику репрессий. Украинцев принудительно выселяли из Кубани. Стремясь сократить украинское население, власти провели коллективизацию и спровоцировали голод. В 1932 году на Кубани были закрыты все украинские школы, а книги на украинском языке перестали издаваться. Украинский язык стал рассматриваться как проявление "украинского буржуазного национализма". Таким образом, украинское национальное "розстріляне відродження" на Кубани оказалось недолгим, сменившись "трагедией украинцев в стране серпа и молота"[27].
Как видим, Кубань была в первой четверти регионом со смешенным населением. Она не была чисто русской территорией, а однозначно определить идентичность местного населения практически невозможно. Скорее всего, его идентичность и самосознание были близки в, большей степени, к украинской, а не к русской идентичности. Именно поэтому, в годы революции и гражданской войны имела место попытка воссоединения с формирующейся независимой украинской государственностью. Только успехи большевиков помешали этим попыткам. С другой стороны, большевизация Кубани не означала на ранних этапах ломки местной украинской идентичности. Кубань 1920-х годов испытала украинизацию, как и Украинская ССР. Позднее изменения национальной политики привели к смене политического курса: украинизация была свернута, местная украинская интеллигенция подверглась преследованиям, многие ее представители пали жертвами политических репрессий. События второй мировой войны поставили перед населением Кубани политический выбор, и значительная часть кубанцев оказалась на стороне вермахта и в составе казачьих частей. Это вызвало очередную волну репрессий со стороны советской власти. В результате Кубань была лишена украинской идентичности, а вместо нее стал насаждаться советский тип политической лояльности. Поэтому, украинцы, которые имели бы именно украинскую идентичность и воспринимали украинский язык как родной, во второй половине ХХ века стали составлять на Кубани меньшинство.
Завершая статью, возможно, следует вспомнить слова украинского историка М. Грушевського о том, что велика отрицательная роль украинской территории[28]. Действительно, именно территории и географическое положение уготовили Украине судьбу страны, которая периодически теряла независимость и делилась своими восточными и западными соседями. С другой стороны, этот негативный территориальный фактор привел к тому, что значительный процент украинского населения оказался вне территории России. Политические изменения ХХ века привели к тому, что одна из таких территорий, Кубань, осталась украинской лишь исторически. Кубань - это одно большое "место памяти", практически неизвестное именно в этом аспекте для отечественных историков.
Очевидно, что в этой статье были кратко рассмотрены лишь основные аспекты проблем, связанных с историей украинской идентичности и украинского национального движения на Кубани, которые нуждаются в отдельном и более глубоком изучении в рамках локальной истории, исследований национализма и украинских студий.
Примечания
1. Кульчицкий С. Курс - украинизация / С. Кульчицкий // Родина. 1999. № 8. С. 108 - 110; Матвеев В.А. Украина от Карпат до Кавказских гор / В.А. Матвеев // Ученые записки Донского юридического института. 2001. Т. 16. С. 225 - 248; Матвеев В.А. От Карпат до кавказских гор / В.А. Матвеев // Родина. 2001. № 8. С. 20 - 23; Борисенок Е.Ю. Волость за волость, уезд за уезд / Е.Ю. Борисенок // Родина. 1999. № 8. С. 111 - 115; Дружинин А.Г. Южнороссийский регионогенез: факторы, тенденции, этапы / А.Г. Дружинин // Научная мысль Кавказа. 2000. № 2; Мирук М.В. Кубанское казачество и украинизация Кубани / М.В. Мирук // Кубанское казачество: три века исторического пути. Краснодар, 1996.
2. Сулятицький. Нариси з історії революції на Кубані. Т. 1 / Сулятицький. - Прага, 1925; Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Коваль Р. Нариси з історії Кубані / Р. Коваль. Київ, 2002.
3. Грушевский М.С. Очерк истории украинского народа / М.С. Грушевский. Киев, 1990. С. 5 - 16.
4. Баранов А.В. Украинский фактор в социальном и политическом развитии Юга России первой трети ХХ века / А.В. Баранов // Политические, социально-экономические и культурные аспекты сотрудничества России и Украины: история и современность. Материалы международной научно-практической конференции (24 - 26 декабря 2003 года). Воронеж, 2004. С. 64 - 65.
5. Грушевський М. Хто такі українці і чого вони хочуть / М. Грушевський. Київ, 1992; Рудницький С. Ілюстрована географія України / С. Рудницький. Київ, 1910 (1917).
6. Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани. М., 1967. С.23, 25, 29; Петренко Є. Звідки і чому з'явилися українці на Кубані / Є. Петренко // Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Рудницький С. Чому ми хочемо самостійної України / С. Рудницький. Київ, 1994. С. 258.
7. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
8. Корреспонденция из Екатеринодара // Иллюстрированная газета. 1869. № 23.
9. Крыжановский Г. Первая Кубанская Учительская Семинария. 1871 - 1915 гг. Историческая записка - цит. по: Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
10. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
11. Кримський А. Хто ж винен / А. Кримський. Єкатеринодар, 1896.
12. Петренко Є. Звідки і чому з'явилися українці на Кубані / Є. Петренко // Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Рудницький С. Чому ми хочемо самостійної України. С. 260.
13. Городецкий Б.М. Доклад Кубанского Просвитного Товариства. Читан на 2-м заседании 1-й секции 4-го января / Б.М. Городецкий // Труды первого Всероссийского съезда деятелей обществ народных университетов и других просветительских учреждений частной инициативы. СПб., 1908. С. 210 - 211; Население Кубанской области по данным вторых экземпляров листов переписи 1897 года / ред. Л.В. Македонов. Екатеринодар, 1906.
14. Екатеринодар - Краснодар, 1793 - 1993. Краснодар, 1993. С. 239 - 240.
15. Булавенко. Кубань у першому році революції / Булавенко // Розбудова нації. 1933. № 9 - 10. С. 221.
16. Чумаченко В. До 150-річчя з дня народження Митрофана Олексійовича Дикарєва / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2004. № 3 (38).
17. Дикарев М. К вопросу об изучении растительности Кубанской области / М. Дикарев // Кубанские областные ведомости. 1893. № 70, 76; Дикарев М. Заметка по истории народной ботаники / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1899. № 1 - 2; Дикарев М. Толки народа о скорой кончине мира / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1894. № 1 - 2; Дикарев М. Толки народа: Антихрист, Мышиный царь, гадюки / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1896. № 1; Дикарев М. О царских загадках / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1896. № 4; Дикарев М. Народные толки в 1897 году / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1897. № 4; Дикарев М. Толки народа в 1899 году / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1900. № 1; Дикарєв М. Народна гутірка з поводу коронації 1896 року / М. Дикарєв // Етнографічний збірник. Т. 5; Дикарєв М. Різдвяні святки в ст. Павлівській Єйського одділу, на Черноморії М. Дикарєв // Етнографічний збірник. Т. 1. 1895; Дикарєв М. Чорноморські народні казки й анекдоти / М. Дикарєв. Львів, 1895.
18. Сулятицький. Нариси з історії революції на Кубані. Т. 1 / Сулятицький. - Прага, 1925. С. 112.
19. Український буквар. Катеринодар, 1918.
20. Іванис В. Боротьба Кубані за незалежність / В. Іванис. Мюнхен, 1968. С. 25, 46; Іванис В. Стежками життя / В. Іванис. Новий Ульм, 1960. Т. 3. С. 183.
21. См.: Дорошенко Д. Історія України 1917 - 1923 / Д. Дорошенко. Т. 1. Ужгород, 1930; Шанковський Л. Українська армія в боротьбі за незалежність / Л. Шанковський. Мюнхен, 1958; Колянчук О. та ін. Генералітет Українських визвольних змагань / О. Колянчук та ін. Львів, 1995.
22. Білий Д. Україна і Кубань в 1917 - 1921 роках: шлях спільної боротьби.
23. Іванис В. Стежками життя / В. Іванис. Торонто, 1958. Т. 1. С. 100.
24. Савка Я. Російщення Кубані - південно-східного бастіону України / Я. Савка // Російщення України. Київ, 1992. С. 210.
25. Дорошенко Д. Закордонна політика української держави 1918 року / Д. Дорошенко. Торонто, 1978. С.56.
26. Баранов А.В. Украинский фактор в социальном и политическом развитии Юга России... С.67.
27. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
28. Грушевський М. Історія України-Руси / М. Грушевський. Т. 1. Київ, 1991. С.8.
1. Кульчицкий С. Курс - украинизация / С. Кульчицкий // Родина. 1999. № 8. С. 108 - 110; Матвеев В.А. Украина от Карпат до Кавказских гор / В.А. Матвеев // Ученые записки Донского юридического института. 2001. Т. 16. С. 225 - 248; Матвеев В.А. От Карпат до кавказских гор / В.А. Матвеев // Родина. 2001. № 8. С. 20 - 23; Борисенок Е.Ю. Волость за волость, уезд за уезд / Е.Ю. Борисенок // Родина. 1999. № 8. С. 111 - 115; Дружинин А.Г. Южнороссийский регионогенез: факторы, тенденции, этапы / А.Г. Дружинин // Научная мысль Кавказа. 2000. № 2; Мирук М.В. Кубанское казачество и украинизация Кубани / М.В. Мирук // Кубанское казачество: три века исторического пути. Краснодар, 1996.
2. Сулятицький. Нариси з історії революції на Кубані. Т. 1 / Сулятицький. - Прага, 1925; Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Коваль Р. Нариси з історії Кубані / Р. Коваль. Київ, 2002.
3. Грушевский М.С. Очерк истории украинского народа / М.С. Грушевский. Киев, 1990. С. 5 - 16.
4. Баранов А.В. Украинский фактор в социальном и политическом развитии Юга России первой трети ХХ века / А.В. Баранов // Политические, социально-экономические и культурные аспекты сотрудничества России и Украины: история и современность. Материалы международной научно-практической конференции (24 - 26 декабря 2003 года). Воронеж, 2004. С. 64 - 65.
5. Грушевський М. Хто такі українці і чого вони хочуть / М. Грушевський. Київ, 1992; Рудницький С. Ілюстрована географія України / С. Рудницький. Київ, 1910 (1917).
6. Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани. М., 1967. С.23, 25, 29; Петренко Є. Звідки і чому з'явилися українці на Кубані / Є. Петренко // Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Рудницький С. Чому ми хочемо самостійної України / С. Рудницький. Київ, 1994. С. 258.
7. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
8. Корреспонденция из Екатеринодара // Иллюстрированная газета. 1869. № 23.
9. Крыжановский Г. Первая Кубанская Учительская Семинария. 1871 - 1915 гг. Историческая записка - цит. по: Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
10. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
11. Кримський А. Хто ж винен / А. Кримський. Єкатеринодар, 1896.
12. Петренко Є. Звідки і чому з'явилися українці на Кубані / Є. Петренко // Польовий Р. Кубанська Україна / Р. Польовий. Київ, 2002; Рудницький С. Чому ми хочемо самостійної України. С. 260.
13. Городецкий Б.М. Доклад Кубанского Просвитного Товариства. Читан на 2-м заседании 1-й секции 4-го января / Б.М. Городецкий // Труды первого Всероссийского съезда деятелей обществ народных университетов и других просветительских учреждений частной инициативы. СПб., 1908. С. 210 - 211; Население Кубанской области по данным вторых экземпляров листов переписи 1897 года / ред. Л.В. Македонов. Екатеринодар, 1906.
14. Екатеринодар - Краснодар, 1793 - 1993. Краснодар, 1993. С. 239 - 240.
15. Булавенко. Кубань у першому році революції / Булавенко // Розбудова нації. 1933. № 9 - 10. С. 221.
16. Чумаченко В. До 150-річчя з дня народження Митрофана Олексійовича Дикарєва / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2004. № 3 (38).
17. Дикарев М. К вопросу об изучении растительности Кубанской области / М. Дикарев // Кубанские областные ведомости. 1893. № 70, 76; Дикарев М. Заметка по истории народной ботаники / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1899. № 1 - 2; Дикарев М. Толки народа о скорой кончине мира / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1894. № 1 - 2; Дикарев М. Толки народа: Антихрист, Мышиный царь, гадюки / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1896. № 1; Дикарев М. О царских загадках / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1896. № 4; Дикарев М. Народные толки в 1897 году / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1897. № 4; Дикарев М. Толки народа в 1899 году / М. Дикарев // Этнографическое обозрение. 1900. № 1; Дикарєв М. Народна гутірка з поводу коронації 1896 року / М. Дикарєв // Етнографічний збірник. Т. 5; Дикарєв М. Різдвяні святки в ст. Павлівській Єйського одділу, на Черноморії М. Дикарєв // Етнографічний збірник. Т. 1. 1895; Дикарєв М. Чорноморські народні казки й анекдоти / М. Дикарєв. Львів, 1895.
18. Сулятицький. Нариси з історії революції на Кубані. Т. 1 / Сулятицький. - Прага, 1925. С. 112.
19. Український буквар. Катеринодар, 1918.
20. Іванис В. Боротьба Кубані за незалежність / В. Іванис. Мюнхен, 1968. С. 25, 46; Іванис В. Стежками життя / В. Іванис. Новий Ульм, 1960. Т. 3. С. 183.
21. См.: Дорошенко Д. Історія України 1917 - 1923 / Д. Дорошенко. Т. 1. Ужгород, 1930; Шанковський Л. Українська армія в боротьбі за незалежність / Л. Шанковський. Мюнхен, 1958; Колянчук О. та ін. Генералітет Українських визвольних змагань / О. Колянчук та ін. Львів, 1995.
22. Білий Д. Україна і Кубань в 1917 - 1921 роках: шлях спільної боротьби.
23. Іванис В. Стежками життя / В. Іванис. Торонто, 1958. Т. 1. С. 100.
24. Савка Я. Російщення Кубані - південно-східного бастіону України / Я. Савка // Російщення України. Київ, 1992. С. 210.
25. Дорошенко Д. Закордонна політика української держави 1918 року / Д. Дорошенко. Торонто, 1978. С.56.
26. Баранов А.В. Украинский фактор в социальном и политическом развитии Юга России... С.67.
27. Чумаченко В. Українці Кубані: "тернистими шляхами" через сторіччя (1792 - 1920 рр.) / В. Чумаченко // Вісник Товариства української культури Кубані. 2002. № 3 (28).
28. Грушевський М. Історія України-Руси / М. Грушевський. Т. 1. Київ, 1991. С.8.
джерело:звідси
для справки:
Кирчанов Максим Валерьевич
Научная степень (степени)
к.и.н.
Диссертации
История развития латышского национального движения в 19 – начале 20 века. Диссертация на соискание ученой степени к.и.н., Воронеж, 15 мая 2006 года.
Академические позиции
2006 – н.в. – зам. декана по учебной работе
сентябрь 2012 – н.в. – доцент кафедры регионоведения и экономики зарубежных стран
2005 – август 2012 – преподаватель, доцент кафедры международных отношений и регионоведения
Образование
2003 – 2006 – аспирантура факультета международных отношений
1998 – 2003 – исторический факультет ВГУ (английская спецгруппа)
Преподаваемые курсы
2011 – н.в. – "Культурная география Северной Америки"
2011 – н.в. – "Обществено-политическая мысль в США и Канаде"
2011 – н.в. – "Проблемы высшего образования в США и Канаде"
2006 – н.в. – «Модернизационные процессы в Западном полушарии»
2006 – н.в. – «История Северной Америки»
2006 – н.в. – «Теоретические аспекты европейской интеграции»
2006 – н.в. – «Формирование внешней политики (внешнеполитические доктрины США)»
2006 – н.в. – «Модернизационные процессы на Востоке»
2006 – 2010 – «Модернизационные процессы в Юго-Восточной Азии»
2006 – 2010 – «Револцюионаризм и регионализация в Западном полушарии»
2006 – 2010 – «Национализм и проблемы регионализации»
2006 – н.в. – «Диаспоральные связи формирования внешней политики США и Канады»
2005 – 2006 – «Международные отношения в Европейском регионе»
2005 – 2006 – «Международные отношения в регионе Балтийского моря»
2005 – 2006 – «Либерализм и консерватизм в Европе»
Сфера научных интересовпроблемы политической модернизации и национализма, экономические исследования в Бразилии, проблемы экономического развития и роста, новый институционализм, девелопментализм; интеллектуальная история, бразильские исследования, восточноевропейские и балканские исследования, индонезийские и малазийские исследования
Публикации
(общая численность, десять более значимых)
более 150
джерело:сайт ВГУ
к.и.н.
Диссертации
История развития латышского национального движения в 19 – начале 20 века. Диссертация на соискание ученой степени к.и.н., Воронеж, 15 мая 2006 года.
Академические позиции
2006 – н.в. – зам. декана по учебной работе
сентябрь 2012 – н.в. – доцент кафедры регионоведения и экономики зарубежных стран
2005 – август 2012 – преподаватель, доцент кафедры международных отношений и регионоведения
Образование
2003 – 2006 – аспирантура факультета международных отношений
1998 – 2003 – исторический факультет ВГУ (английская спецгруппа)
Преподаваемые курсы
2011 – н.в. – "Культурная география Северной Америки"
2011 – н.в. – "Обществено-политическая мысль в США и Канаде"
2011 – н.в. – "Проблемы высшего образования в США и Канаде"
2006 – н.в. – «Модернизационные процессы в Западном полушарии»
2006 – н.в. – «История Северной Америки»
2006 – н.в. – «Теоретические аспекты европейской интеграции»
2006 – н.в. – «Формирование внешней политики (внешнеполитические доктрины США)»
2006 – н.в. – «Модернизационные процессы на Востоке»
2006 – 2010 – «Модернизационные процессы в Юго-Восточной Азии»
2006 – 2010 – «Револцюионаризм и регионализация в Западном полушарии»
2006 – 2010 – «Национализм и проблемы регионализации»
2006 – н.в. – «Диаспоральные связи формирования внешней политики США и Канады»
2005 – 2006 – «Международные отношения в Европейском регионе»
2005 – 2006 – «Международные отношения в регионе Балтийского моря»
2005 – 2006 – «Либерализм и консерватизм в Европе»
Сфера научных интересовпроблемы политической модернизации и национализма, экономические исследования в Бразилии, проблемы экономического развития и роста, новый институционализм, девелопментализм; интеллектуальная история, бразильские исследования, восточноевропейские и балканские исследования, индонезийские и малазийские исследования
Публикации
(общая численность, десять более значимых)
более 150
джерело:сайт ВГУ
Немає коментарів:
Дописати коментар